ПОЧЕМУ ВСЕ ОСНОВОПОЛОЖНИКИ РУССКОЙ ИСТОРИИ — ИНОСТРАНЦЫ?
Известно, что существующая сегодня версия русской истории восхо-
дит к Татищеву, Шлёцеру, Миллеру, Байеру — деятелям XVIII века.
Однако Татищева, по+видимому, надо исключить из числа основопо-
ложников русской науки истории. Дело в том, что «История» Татищева,
написанная будто бы до Миллера, на самом деле исчезла и мы сегодня
Правда, уже в нашем веке, после революции 1917 года, в частных
архивах историки обнаружили некие рукописи, которые они предложили
считать вариантами «настоящей» татищевской «Истории». Однако они
сами признают, что все эти списки написаны разными почерками. Счи-
тается, что Татищев их «только правил» и, может быть, вписывал отдель-
ные куски.
которых вышла принятая сегодня версия русской истории.
Татищев Василий Никитич (1686—1750) — русский историк, государ-
ственный деятель. В 1720—1722 годах и в 1734—1737 годах управлял ка-
зенными заводами на Урале, в 1741—1745 годах — астраханский губерна-
тор. Но как выясняется, что именно писал Татищев, да и вообще, писал
ли он о русской истории — дело темное.
Таким образом, привычная нам сегодня концепция русской исто-
рии — очень позднего происхождения. А кроме того, оказывается, что
эта версия русской истории была выдвинута исключительно иностранцами.
Возникает закономерный вопрос: а где же были русские историки?
Почему русская история была написана иностранцами? В каких еще евро-
Обычно предлагается такой ответ. Мол, русская наука была в то
время в зачаточном состоянии и потому пришлось пригласить немцев.
С некоторым успехом историки «загораживаются» Татищевым — пер-
вым русским историком. Мол, первым был все+таки русский. А о том,
что труд Татищева был на самом деле утрачен и затем неизвестно по
каким рукописям издан Миллером, обычно не говорят (хотя специалисты
об этом знают). Миллер издал утраченный труд Татищева якобы по его
черновикам.
«Миллер пишет о бывшем в его распоряжении «худом» списке, — сви-
детельствует современный комментатор. — Миллер признавался в том,
что не смог исправить «всех описок» рукописи. Миллер в «предуведомле-
нии» к первому тому указал и на свою правку татищевского текста. Все
последующие упреки Миллеру повторяли, по существу, только то, что
он сказал в этих предуведомлениях, так как ни тех рукописей (Татище-
ва. — Авт.), которыми пользовался Миллер, ни других каких_либо рукописей
«Истории» Татищева никто из критиков его издания в руках не держал, да
первые (то есть рукописи Татищева. — Авт.) исчезли и не обнаружены до сих
пор. »
приводится суждение академика П. Г. Буткова (XIX век). Он писал, что
«История» Татищева «издана не с подлинника, который потерян, а с весь-
ма неисправного, худого списка. При печатании сего списка исключены
сделаны многие выпуски». Бутков делал из этого заключение, что теперь
«нельзя знать, на котором времени Татищев остановился, что точно при-
надлежит его перу и по чьей вине в его «Истории» между текстом и
примечаниями нередко попадаются «несообразности и противоречия».
Более того, миллеровское издание «Татищева» почему+то не содержит
первой части его труда, описывающей историю Руси до Рюрика. «Напи-
санный Татищевым текст первой части «Истории Российской» оказался не
включенным в рукопись 1746 года, где он был заменен. лишь кратким
изложением содержания этой части».
Нельзя не отметить, что «Татищев» совершенно не доверял «Повести
временных лет», по крайней мере в ее первой части. В «татищевских»
рукописях, найденных уже в нашем веке (в частных архивах), прямо
написано: «О князех руских старобытных Нестор монах не добре сведом
бе». А верил Татищев, оказывается, «баснословным» (по мнению совре-
менных историков) летописям и сказаниям.
Пытаясь «оправдать» Татищева, современный комментатор пишет:
«Можно ли обвинять историка первой половины XVIII века в том, что он
поверил Иоакимовской летописи, когда даже в наши дни находятся авто-
ры, которые ищут в баснословных сказаниях ростовского Артынова подлин-
ное отражение действительных событий чуть ли не Киевского времени».
И наконец, яркий штрих, показывающий, как быстро менялась об-
становка вокруг русских исторических источников в XVIII веке. Оказыва-
ется, что «Татищев пользовался как раз теми материалами, которые не
сохранились до нашего времени». В этом отношении Татищев удивитель-
ным образом отличается от Карамзина. Оказывается, «труд Карамзина
почти целиком (за исключением Троицкой пергаментной летописи) осно-
ван на источниках, сохранившихся в наших архивах».
Как же удалось Татищеву подобрать для своей «Истории» не какие+
нибудь, а именно те источники, которые через некоторое время погиб-
нут? Возможное объяснение состоит в следующем. Оказывается, Татищев
пользовался источниками XIV—XVI веков, которые относились к истории
Поволжья и Сибири, и при этом «пользовался казанскими и астрахански-
ми архивами, не дошедшими до нашего времени».
жены в XVIII веке, уже после Татищева. Как мы теперь понимаем, по-
волжские и сибирские источники за указанный период, вероятно, могли
бы многое рассказать об истинной истории Золотой Орды = Руси. Види-
мо, даже после первых романовских чисток в архивах еще оставались
материалы XIV—XV веков.
После нашего анализа русской истории, когда обнаружилось, что
версия Шлёцера — Миллера — Байера содержит грубейшие ошибки, мы
вынуждены совсем по_другому взглянуть на «деятельность» этих основопо-
ложников русской истории. Искажение подлинной русской истории в
этой версии получает естественное объяснение как одна из важнейших
идеологических задач правящей романовской династии. Приглашенные не-
мецкие историки исполнили данный им Романовыми заказ.
В. О. Ключевский писал о Байере и Миллере следующее: «Ученые
